Как изучение диктатуры Саддама Хусейна помогает лучше понять путинизм и другие режимы в странах-агрессорах? Обсуждаем с Максимом Саморуковым

Что случилось

Зачем диктатору, который чудом выпутался из одной неудачной и дорогостоящей агрессии, тут же ввязываться в следующую, еще более рискованную? И к чему это приводит?

Эксперт Берлинского центра Карнеги Максим Саморуков объясняет это на примере иракского диктатора Саддама Хусейна, который в 1990 году оккупировал Кувейт — хотя еще в 1988 году он с трудом завершил дорогостоящую и не особенно удачную для себя войну с Ираном. Закончить войну с Ираном Ираку в том числе помогла поддержка США.

Но боевые действия в Кувейте показали, насколько плохо Хусейн и американцы понимали логику друг друга. В 1991 году США вместе с союзниками начали операцию по освобождению Кувейта «Буря в пустыне». Коалиция полностью освободила Кувейт и заняла около 15% территории Ирака. Позднее, в 2003 году, США и их союзники вторглись в сам Ирак — это привело к падению режима Саддама Хусейна.

Говорим с исследователем Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии Максимом Саморуковым о логике диктаторов (не только Саддама Хусейна, но и Владимира Путина), которые прибегают к внешней агрессии.

Как поддержать нашу редакцию — даже если вы в России и вам очень страшно